Анорексия и булимия – эти слова звучат обыденно для многих. О них пишут в женских журналах, рассказывают в телевизионных ток-шоу. Но что в действительности кроется за этими медицинскими терминами, известно только тем, кто столкнулся с ними в жизни. Картина поистине ужасающая. Треть заболевших анорексией, в основном молодые девушки, умирает от голода и разрушения внутренних органов. Многие становятся инвалидами. А психика изменяется необратимо. Задача доктора Клаудии Эльзиг из CaldaClinic – разобраться в причинах заболевания и вернуть пациента с нарушением пищевого поведения в нормальное состояние.
– Доктор Эльзиг, существует мнение, что анорексияи булимия – женские заболевания. Действительно ли это так?
– Да, этим заболеваниям подвержены, в основном, женщины. Согласно статистике, в Германии их 1,1%. Но есть и мужчины, страдающие анорексией –0,3%. То есть каждый четвертый заболевший – мужчина. Что касается булимии – эти цифры, соответственно,0,3% и 0,1%. В США среди подростков в возрасте от 13 до 18 лет соотношение примерно 1:3. И все же чаще мы говорим именно о женщинах.
– Из-за чего сложилась такая ситуация? Почему именно женщины?
– Думаю, в первую очередь дело в базовой личности человека. Что он делает, когда возникает проблема в жизни? Для кого-то достаточно просто поменять прическу или отправиться в отпуск. Другие впадают в депрессию и погружаются в свои страхи. Кто-то начинает пить или употреблять наркотики. А кого-то это приводит к нарушениям пищевого поведения. Мужская психика отличается от женской. Поэтому мужчины в сложных жизненных обстоятельствах чаще поддаются зависимостям или впадают в агрессию по отношению к окружающим, а женщины разрушают себя с помощью голодания…
Я считаю, что само общество, современные идеалы красоты несут ответственность за это. Женщины намного сильнее подвержены давлению средств массовой информации в плане внешнего вида, чем мужчины, – вот и результат. Хотя и представители сильного пола в последнее время стали чаще ложиться под нож пластического хирурга, делать липосакцию – словом, следить за своим внешним видом.
– Помимо стремления молодых девушек следовать навязанным стандартам красоты, какие еще причины приводят к анорексии и булимии?
– Социальное давление. Довольно часто первопричина кроется в семье. Многие пациенты с расстройствами пищевого поведения рассказывают о конфликтах с родственниками, скандалах во время совместных трапез. Встречаются семьи, где на тарелку ребенку кладется определенное количество еды, и он должен это съесть. А в 18–19% случаев болезнь – следствие посттравматического синдрома.
В группе риска находятся девушки, которых чрезмерно контролируют дома. Каждый их шаг, любое действие строго регламентированы. Единственная сфера жизни, в которой они лишены родительского контроля и сами могут устанавливать правила игры, – это питание.
Психогенное переедание тесно связано с такими чувствами, как одиночество, неполноценность. Любовь, нежность, эмпатии заменяются едой. За годы врачебной практики я встречала множество пациенток, у которых нарушения пищевого поведения возникли из-за перенесенного в детстве сексуального насилия. Поэтому основная мишень терапии – скрытые проблемы, а не только непосредственно анорексия и булимия.
– В прессе довольно часто появляются трагические истории о смерти от анорексии моделей, актрис. Это болезнь действительно настолько опасна? Или на страницы журналов попадают только самые вопиющие случаи?
– Это крайне серьезное психическое заболевание, которое заканчивается смертью для одной трети девушек. Они буквально тают на глазах. Становятся худыми настолько, что сердце и другие внутренние органы больше не могут выполнять свои функции. Для многих речь не идет о полном выздоровлении, если ситуация запущена. Правильнее сказать – врач может привести пациента в состояние, при котором возможно вести нормальный образ жизни. Но в самых сложных случаях психические изменения могут остаться навсегда.
– Правда ли, что анорексия начинается с обычной диеты, с желания похудеть и, как ни парадоксально звучит, питаться правильно?
– Такое возможно, особенно у девочек школьного возраста. Они часто подвержены давлению сверстников, хотят выглядеть как «школьные звезды», становятся объектом насмешек из-за лишнего веса. И после этого начинают голодать. Во время диеты активизируются эндорфины – появляется состояние эйфории и со временем зависимость от него. Новое «меню» становится желанным, и они продолжают «сидеть» на одном соке, или кефире, или яблоках…
Теряется критическое отношение к внешнему виду. Постепенно они начинают видеть себя толстыми, независимо от реальной картины. Ничего не замечают, кроме своего «лишнего веса». Даже если окружающие говорят о нездоровой худобе. Я считаю, что и в этом случае, прежде всего, необходимо исследовать личность пациентки, чтобы понять, что привело к анорексии. Ведь другие девушки тоже придерживаются диет, но при это мне не впадают в болезненное состояние.
– В какой момент естественное для молодой женщины стремление похудеть становится болезнью?
– Если попытки похудеть начинают мешать нормальному образу жизни, это однозначный симптом заболевания и повод обратиться за квалифицированной помощью. Часто пациент сам говорит, что для него это стало проблемой. Такое социальное влияние на жизнь пациента болезнь начинает оказывать задолго до того, как ситуация выходит из-под контроля и становится опасной для человека.
– Когда обычные люди сидят на диетах или практикуют лечебное голодание, они все равно испытывают чувство голода. Что происходит с больными анорексией, что они могут довести себя до голодной смерти? Они способны на такой чудовищный самоконтроль?
– Дело не в самоконтроле. Страдающие анорексией не чувствуют голода, так как в центре насыщения в головном мозге у них происходят изменения. А у склонных к перееданию, наоборот, исчезает чувство насыщения. Они могут есть безостановочно. И только во время лечения можно восстановить нормальную работу этих участков мозга. Пациенты должны снова научиться чувствовать голод или сытость.
Для страдающих анорексией еда отвратительна, от нее поправляются. Сливочное масло и другие калорийные продукты вызывают у них настоящий ужас. С такими пациентами мы составляем красный список продуктов, в котором подробно перечисляем все то, что находится под запретом. И во время лечения снова интегрируем это в рацион. Сначала привыкаем к запаху, затем трогаем языком – пробуем «на зуб» ,вспоминаем вкус… Это длительный процесс, во время которого мы пытаемся избавить пациента от страха еды. Лечение пищевого нарушения невозможно провести за несколько часов или дней. Процесс обычно занимает один-два года с еженедельными визитами к врачу.
– Возможно ли перейти в фазу анорексии через диеты уже в более зрелом возрасте?
– Очень редко зрелые женщины заболевают анорексией. Скорее, это болезнь юного и переходного возраста. Средний возраст страдающих булимией немного больше – 18–24 года, хотя у меня были пациентки и за 30.
– А чем с точки зрения физиологии человека опасна булимия?
– При постоянных рвотах организм теряет свою кислотность, нарушается баланс калия-натрия. Желудок, кишечник, сердце – страдают все органы, а ведь заболевание растянуто во времени.
Вы представляете, сколько может съесть женщина, страдающая этим заболеванием, за один раз?
– С трудом. Наверное, много?
– Это не просто много! Это чудовищно много! Представьте себе стол, заставленный блюдами в семье, где ожидают гостей. Несколько мисок салата, огромное блюдо пасты с соусом, корзина хлеба, плитки шоколада, пирожные, фрукты, сыр, сладкие напитки… Только все это поглощается одним человеком за 35–40 минут! Он ест до тех пор, пока не откажет организм. А в завершение трапезы пьет минеральную воду и ест мороженое, так как углекислота помогает вызвать рвоту.
Булимические пациенты могут иметь до 5–8 приступов обжорства в день, когда позволяют условия и никого нет рядом. А на работе в течение дня не способны думать ни о чем другом, кроме еды. Они возвращаются домой, выставляют на стол все блюда, поглощают их, и потом наступает рвота. Так проходит вечер. Семьи у таких женщин, как правило, нет, это просто невозможно. Они погрязли в долгах – на продукты уходят огромные суммы!
– Получается, что страдающие булимией должны быть очень толстыми. Ведь они поглощают огромное количество продуктов?
– Необязательно. Бывает, что женщины компенсируют свои пищевые нарушения маниакальными занятиями спортом. Они бесконтрольно едят, а потом проводят часы в изнуряющих тренировках. Так что, если кто-то из ваших друзей или родственников чрезмерно увлечен походами в спортивный зал – это повод забить тревогу.
– А как протекает лечение?
– Лечение занимает минимум три месяца. Речь идет о крайне интенсивной терапии: 4–8 консультаций в неделю вместо одной. Помимо этого, у нас есть психолог, под присмотром которого пациенту придется ежедневно тренировать нормальный прием пищи.
Амбулаторное лечение не имеет сопровождения дома, такие пациенты должны многое делать сами. Не надо забывать, что это длительный и сложный процесс, как и при любом виде зависимостей. Спустя 4–6 недель терапевт приедет и посмотрит, как применяются в жизни полученные знания – как вы ходите за покупками, как едите только за обеденным столом – не в постели и не перед телевизором. Проследит, чтобы вы не делали снова больших запасов еды. И тут, прежде всего, нужна мотивация самого пациента.
Гораздо сложнее обстоит ситуация с девочками, которым нет 18 лет. В клинику их приводят родители. Они оплачивают счета и думают, что их участие на этом закончилось. Но мы должны вовлекать в процесс лечения и семью тоже. Выяснить, что привело к анорексии, способствовало развитию заболевания, узнать, какова атмосфера в доме. Иногда это очень сложный и даже спорный вопрос. Кроме того, врач должен найти баланс в вопросе предоставления информации. С одной стороны – это родители. А с другой – они же могут быть первопричиной заболевания. Иногда воздействие на семью столь же важно для успешного результата, как и работа с самим пациентом.
– Чем амбулаторное лечение отличается от стационарного?
– Такое лечение обычно длится дольше, минимум 6–7 месяцев. Я всегда рекомендую делать паузы – тренировать дома то, чему научились в клинике. Нет необходимости встречаться чаще трех раз в неделю. Тем не менее все это очень индивидуально. И мотивация, и жизненные обстоятельства – все играет роль. У меня, например, была пациентка, которая жила со своим больным отцом – помогала ему в быту. Но в детстве он над ней надругался, что и стало причиной нарушения ее пищевого поведения. Мы знали, что лечение не будет иметь100% успеха, пока она живет с ним. Но она не могла его бросить из-за сострадания к его болезни и тоже это понимала. Так что, всегда нужно смотреть на конкретные обстоятельства.
– Какой способ лечения лучше выбрать пациентам из других стран? Провести 2–3 месяца в клинике или регулярно приезжать на прием к врачу?
– Случаи бывают разные, но, как правило, для пациентов из-за рубежа я рекомендую интенсивный курс на два–три месяца. Чтобы было видно, что с ними происходит, какие изменения, как они себя чувствует. Может быть, повторить это еще раз через полгода. Все зависит от самочувствия, от конкретной ситуации. Мы не работаем по каким-то стандартным программам. Но и для иностранного пациента обязательно, чтобы терапевт поехал к нему домой и посмотрел, все ли рекомендации выполняются, как реализуется лечение в домашних условиях, чтобы убедиться в эффективности.
– Что еще, помимо профессиональной медицинской помощи, позволяет быстрее вернуть пациента к нормальному распорядку жизни?
– Чем выше мотивация, чем лучше социальная и семейная поддержка, тем больше у нас шансов на успех. Мы интегрируем в лечение максимальное количество ресурсов, например семью, друзей. Такой подход значительно увеличивает вероятность благополучного исхода.
Клаудия M. Эльзиг
Доктор медицины, врач-специалиств области психиатрии и психотерапии, генеральный директор и директор по медицинским вопросам Calda Clinic. Закончила медицинский факультет Цюрихского университета в 1994 году, более 16 лет занимается частной медицинской психиатрической и психотерапевтической практикой. В 2010–2014годах – руководитель специальной консультации по клиническому гипнозу в частной психиатрической клинике Sanatorium Kilchberg (Кильхберг, Швейцария). В 2011–2015 годах – главный врач и заведующая отделением психиатрии клиники The Kusnacht Practice AG. Является автором многочисленных научных работ, публикаций и тренингов, членом Швейцарского общества психиатрии и психотерапии (SGPP),Швейцарского общества поведенческой и когнитивной терапии (SGVT),Швейцарского медицинского общества гипноза (SMSH), Швейцарского общества десенсибилизации движения глаз(EMDR), Немецкого общества гипноза и гипнотерапии (DGH), Швейцарского общества антивозрастной превентивной медицины (SSAAMP).
EN
